Хорезм (16 сентября)

16.09.03

Десятиминутная Туркмения - По Хорезмскому оазису - Будущее вокзала в Ургенче - Как добраться до Хивы? - Парадоксы города ханов - Ичхон-Кала и как в него попасть - Подъем на минарет - Дворцы и крепости Хивы - Ургенчское гостеприимство - Форсирование Амударьи - Об узбекской милиции - Газовые перспективы Арала - Каракалпакия

 

Утро явило неприглядный ландшафт Голодной Степи. Ни зверя, ни птицы, лишь пара травинок, среди глиняных комьев. Подошло время границы. Переезжая Амударью в поселке с символическим названием Дружба, автобус должен был въехать на плотину, находящуюся на туркменской территории (хотя сама ГЭС, по плотине которой мы пересекали реку с ласковым прозвищем "Бешеная", находится в совместном пользовании).

 

Таможенные формальности, на удивление, не заняли много времени. Лишь у иностранных граждан (т.е. у нас) переписали паспорта. Я заглянул в амбарную книгу пограничника. Русских больше не нашел - все немцы, да французы. Таможня могла быть куда более строгой (на предмет досмотра багажа, например), если бы водители заранее не подготавливали небольшую прибавку к зарплате пограничникам в размере 500-1000 сум.

 

Узбекские пограничники, формой похожие на российских, сменились песочными хаки и широкополыми кепи туркменов, схожих с натовцами. В руках у последних были не русские народные "калашниковы", а мейдинштатовские М-16. Зеленый флаг с ковровым узором - мы въезжаем в одну из самых закрытых стран мира.

 

Я увлеченно верчу головой, пытаясь разглядеть золотые статуи Туркменбаши, километровые цитаты и т.д. Но, вот разочарование, ничего подобного вокруг нет. Лишь запыленный городок со скелетами заводов и несколькими зелеными флагами на горизонте. Спустя 10 минут обратная смена караула. Снова фуражки и "калашниковы" - вот и вся Туркмения.

Переехав Амударью, оказываемся в благословенном Хорезмском оазисе. Дорогу окружают хлопковые поля и придорожная зелень. Хлопок уже созрел и большей частью даже убран, коричневые коробочки с "белым золотом" угрюмо повесили головы. Еще час дороги мимо города Хазарасп, о котором соседи по автобусу рассказывали мне что-то очень интересное, но я это не записал, а потому забыл. Вот и Ургенч.

 

Протиснуться сквозь толпу, окружившую автобус плотным кольцом и активно тянущую тебя в такси, гостиницу и т.д. непросто - помогает большой рюкзак. Вырываемся и отступаем в новенькое здание ж.д. вокзала с фирменным ребристым куполом. Внутри он (вокзал) пуст и печален. Поезда через Ургенч теперь почти не ходят, т.к. от него и на запад, и на восток ветка идет по территории Туркмению, что крайне неудобно для иностранцев в визовом плане (к россиянам это тоже относится). Проблему с восточным направлением решили - построили ветку через Учкудук, а вот объездная на запад еще в стадии строительства. Когда построят - вокзал снова станет оживленным и тогда, быть может, здесь откроют камеру хранения.

 

Проблема в том, что вещи надо было где-то оставить, не дожидаясь окончания стройки. Вопрос решился просто - первая же чайхана (у автовокзала, что по соседству с ж.д. собратом) приняла на хранение наши рюкзаки, притом совершенно бесплатно.

Оставшись налегке, мы были готовы ехать в Хиву. Знаменитый древний город находился от Ургенча в 28 км. До него ходил …троллейбус, но раз в полчаса (100 сум). Троллейбуса так и не дождались и сели на маршрутку (договорились на 200 сум), соблазнившись скоростью доставки. Но просчитались. Водитель оказался жаден до пассажиров и кругами катался по городу, подбирая желающих прошвырнуться до Хивы. Мимо нашей остановки он проехал три раза, пока его не нагнал троллейбус.

Впрочем, он скоро был наказан за свою жадность. Совсем недалеко от Хивы у него кончился бензин, и он убежал с канистрой в направлении какой-то колхозной постройки. Мы же спокойно вылезли из машины, несмотря на отчаянные крики прочих пассажиров (наверное тут не принято уходить, не заплатив, но ведь и водитель нарушил условия контракта о быстроте достижения Хивы) и пересели в другую маршрутку (100 сум). И деньги сэкономили, и корыстного водителя проучили.

Кстати об экономии. 100 сум (3 рубля) - это в Москве не деньги, а в Узбекистане, где на них можно купить дыню - очень даже деньги. Ко всему надо подходить местными реалиями (особенно тяжело поначалу в Европе, когда мысленно переводишь цены в рубли, но через пару дней привыкаешь).

 

Хива не так известна в истории как Самарканд или Бухара. Сосредоточением жизни в Хорезмском оазисе издавна был Ургенч, причем не Новый Ургенч, который сейчас является административным центром Хорезма, а Куня-Ургенч, волею судьбы ныне оказавшийся в другом государстве, Туркмении. И тут не обошлось без Тимура. После его набега, Куня-Ургенч так и не оправился, оставив нынешним поколениям лишь пару полузасыпанных песком мавзолеев. Центр тяжести Хорезма переместился в Хиву.

 

Хиванское ханство вошло в силу лишь в 17 в. Само название этого государства олицетворяло хитрость и коварство. Немало российских экспедиций окончило свои дни на ноже по ханскому приказу. Выживших ждала участь не лучше. В Хиве находился крупнейший в Средней Азии рабовладельческий рынок.

 

Наряду с Бухарой, Хива активно участвовала в геополитической "Великой Игре" между Российской и Британской империями за контроль над центральноазиатским регионом, умудряясь успешно водить за нос обоих игроков. Русским, в итоге, это надоело и в конце 19 в. ханства были подчинены (именно о периоде войн с ханами рассказывают картины Верещагина). Просуществовали они до 20-х годов ХХ века, когда последние признаки ханов были стерты армией Михаила Фрунзе.

 

Несмотря на бурное прошлое, сейчас Хива тихий, провинциальный город с населением всего 40 тысяч человек. Внешне он мало чем отличается от прочих среднеазиатских городков, но в своем центре скрывает настоящее сокровище. Ичхон-Кала - окруженной высокой глиняной стеной Старый город площадью примерно 200x600 метров. В нем толпятся глиняные домики, песочные мавзолеи, кирпичные медресе, раскрашенные небесной лазурью минареты и выложенные фаянсовой плиткой дворцы. Это и есть то, ради чего люди со всего мира стремятся в Хиву.

 

Однако у Хивы есть один очень странный парадокс. Хива - лучшее в архитектурном плане, что можно увидеть в Узбекистане, да и на всем Шелковом пути. Небольшие размеры и слабый промышленный потенциал города только способствует этому. Горизонт не закрывают фабричные трубы или высотные административные здания, тень большого города не принижает эффектность старины.

 

В то же время, та же самая малость Хивы оказывает и негативное воздействие. Ичхон-Кала внутри похож на отечественные музеи деревянного зодчества под открытым небом. Такое ощущение, что все эти минареты и медресе специально собрали со всех окрестностей и сгрудили за глиняными стенами.

 

Бродишь по городу, но чувства города нет. Так, скопище зданий. Отсутствует атмосфера городской жизни, которую так прекрасно создавали в Бухаре торговцы коврами и фруктами. Конечно, и в Старом Городе Хивы есть продавцы сувениров, но это именно продавцы сувениров, а не колоритные представители аборигенов. Ичхон-Кала - настоящий музей со всеми его атрибутами: идеальной выглаженностью деталей и чувством искусственности атмосферы. Вокруг тебя не здания, а экспонаты, полупустые улицы отданы лишь туристам, даже узбекская свадьба, высыпавшая из какого-то медресе, кажется плохо разыгранным спектаклем. Такие же чувства вызвал во мне когда-то визит в индейскую резервацию, когда, оторвавшись от видеомагнитофонов и игровых приставок, индейцы напялили на себя антуражные костюмы и принялись отплясывать "танец дождя".

Однако из этого вовсе не следует, что Хива не заслуживает вашего внимания. Напротив, очень даже заслуживает.

В Ичхон-Кала ведут четверо ворот, названные по сторонам света. Западный вход - официальный. Сюда подъезжают все маршрутки и такси, здесь же касса. Иностранцам вход в Старый Город обходится в 4000 сум, гражданам СНГ - чуть дешевле. Но об этом мы узнали уже по выходе, т.к. вошли в совершенно бесплатные северные ворота. Точно таким же полезным свойством обладают и южные, и восточные ворота (последние - это вообще городской рынок, вы даже не заметите, как окажетесь внутри Старого Города). К слову, и у западных ворот кассу можно обойти, забравшись по боковой лестнице на фундамент медресе Мохаммеда Амин Хана, ныне служащего гостиницей.

У северных ворот есть возможность залезть на крепостную стену, (главное, чтобы полиция не заметила) и посмотреть на город свысока. Но лучший вид на Хиву не отсюда. Для этого надо взобраться на минарет Пятничной мечети, что находится в геометрическом центре Ичхон-Кала. Не перепутайте его с чуть более высоким, известным и древним минаретом медресе Ислом-Худжа.

Подъем на минарет - отдельная песня. После того как пару сотен сум перекочевывает в руки смотрителю, начинается отчаянное карабканье по очень темному виражу лестницы. Лезть приходится буквально ползком, стараясь одновременно не соскользнуть со стертых ступеней и не ударится головой о низкий потолок. Как сюда пять раз в день лезли муэдзины, остается только гадать.

Не исключено, что азан начинался на каком-то из виражей. "Ай-йа", - кричал муэдзин, ударившись о низкую балку. "Ал-ла", - разносило привычное эхо призыв на молитву.

С минарета можно увидеть сразу всю Хиву. Тут и символ города - огромный недостроенный минарет Калта Минор, своей широкой конфигурацией больше напоминающий раскрашенную трубу ТЭЦ, нежели исламский минарет. Тут и бесконечное нагромождение песочных куполов и саркофагов вокруг мавзолея Пахлавон Мухаммеда. Тут и вид внутренних дворов бесконечных медресе, усеявших город. Тут и мощные зубцы башни Арка - ханской крепости. Тут и вид на современную Хиву, и даже на зеленые поля за ее пределами.

Помимо дюжины медресе и мавзолеев и парочки мечетей в Ичхон-Кале выделяются ханский дворец Тош-Ховли и крепость Арк. Особенно красив внутренний двор Тош-Ховли. Войдя (читай, не обратив внимание на теточек, кричаших тебе: "мистер, тикет" - надо с готовностью похлопать себя по карману и они отстанут), оказываешься в фаянсовом рае. Стены выложены плиткой с потрясающими геометрическими узорами. Можно зайти в пустующие комнаты ханского гарема или подняться на террасу второго этажа - там свой рисунок на стенах.

Арк выглядит победнее - его так и не отреставрировали до конца. В нем не то три, не то четыре музея с картами, фотографиями и манекенами в этнических костюмах за этническим трудом. Но если от центрального двора завернуть за угол, то окажешься в прекрасном уголке, служившим мечетью для хана. Тут все расписано-выложено так, что просто словами не опишешь. Видеть надо. Я что еще не убедил вас? Немедленно пакуйте вещи, и в Узбекистан.

Выходить из Ичхон-Кала лучше всего через восточные ворота. Тут под древними сводами таки ощущаешь, наконец, аромат городской жизни. После музейной тишины Старого Города крики и шум рынка - музыка для ушей.

День почти закончился, когда мы вернулись в Ургенч и, купив кое-какие сувениры на местном рынке (одном из самых дешевых в стране), побрели прочь из города. Ургенч показался довольно чистым советским городом, смешавшим в себе центральную часть из пятиэтажек и десятка громадин администрации, почты и институтов и россыпи частного сектора ближе к окраине. Советский вид разбавляют памятники современной государственности с неизменными синими или зелеными куполами.

Жители Ургенча, как и везде на Востоке, стремились выказать нам свое расположение и гостеприимство. Типичный диалог: "Эй под рюкзаками, куда идем". - "На выезд в Беруни". - "Зачем? Уже поздно, автобуса нет, машина нет. Пошли ко мне, я вон в том доме живу. Поужинаем, расскажете о странствиях. Переночуете, а завтра утром в путь". Это, повторяю, был просто человек, идущий мимо.

Мы были, к сожалению, ограничены во времени и не смогли оценить прелесть ургенчского гостеприимства - нас уже ждали дома, до которого было пока неблизко. Попутка домчала до моста через Амударью. В последних отблесках заката мы перешли пешком великую среднеазиатскую реку, покинув, таким образом, Хорезм и вступив в республику Каракалпакия. Река кажется мелкой, но течение очень быстрое - недаром "Бешеной" кличут. Пешеходная часть моста в плачевном состоянии, несколько раз приходилось перепрыгивать через дыры. Потеря равновесия легко могла привести к печальным последствиям.

На другом берегу нас встретил пост гаишников. Вот тут-то и начались проблемы, подумали некоторые подозрительные читатели. И оказались неправы. Нет, документы проверили, конечно, но, как всегда, наша бумага из МГУ произвела самое благоприятное впечатление. Даже более того, поначалу милиционер опешил. "Что, сам Каримов?", - одними губами переспросил он, невольно вытягиваясь при озвучивании фамилии президента. "Да нет, Касимов", - успокоил я его, - "это наш декан".

После официальной части, начался фуршет. Нас усадили на стулья, вынесли необыкновенно вкусные лепешки с мясной начинкой. Милиционеры подходили с вопросами о поездке и о Москве и наперебой рассказывали о собственном опыте покорения России: "Я учился в Краснодарском крае в милицейском училище", "а я в Москву ездил", "а я вот…". Особенно запомнился один, недавно побывавший в Москве и пребывавший в крайнем возмущении от поведения московской милиции. "Нет, я ему говорю: ты же милиционер, ты обязан быть вежливым с людьми, помогать им, а ты? Как можно стражу правопорядка так себя вести?".

Не успели доесть неожиданный ужин, как нам уже замахала смена, проверяющая попутный транспорт. Нашли машину аж до Кунграда, самого западного города Узбекистана, откуда и до Муйнака рукой подать и на поезд до Казахстана сесть можно. Помахав на прощание гостеприимной узбекской автоинспекции, мы растворились во тьме.

Водитель ГАЗа, взявший нас, оказался экспертом по газопроводам. Он ехал инспектировать один из участков строящегося газопровода в Приаралье. В советское время Узбекистан был славен газопроводом Бухара - Урал. Ныне бухарский газ почти иссяк, да и некому экспортировать. Теперь старую магистраль разбирают и перевозят на запад республики, где из старых труб прокладывают новую трассу, основанную на газе …Аральского моря. Обнажившееся дно Арала обнаружило многочисленные газовые месторождения. Воистину, нет худа без добра.

Гнали без остановки, через черную, без огонька пустыню. Каракалпакия вся такая - мертвая и безводная. Даже странно, что такое гиблое место могло стать предметом национальных волнений. В начале 90-х ходили упорные слухи о сепаратистском настрое каракалпакцев (в переводе на русский "черношапочников"), о желании не то создать независимое государство, не то уйти в Казахстан. Действительно, каракалпаки по этносу ближе к казахам, чем к узбекам. Да и входили когда-то в Казахстан. Правда, можно также вспомнить, что до этого они вообще в составе РСФСР были (есть мысль, что столь частая смена статуса - результат нежелания перечисленных республик нести на себе проблемный в климатическом плане регион). Но, как бы то ни было, сейчас все позади. Каракалпакстан (попробуйте сказать быстро три раза) получил широкую автономию и доволен жизнью.

Столицей республики является город Нукус, широкий проспект которого, ограниченный ровными рядами "хрущеб", промелькнул перед нами. Правда я его видел спросонья. А следующий за ним город Ходжейли (второй город республики) и вовсе проспал. Очнулся только, когда мы остановились посреди пустыни. "До Кунграда еще километров пятьдесят", - объявил водитель. "Завтра рано утром будем. А пока не мешало бы и поспать". Трудно спорить с такими мудрыми мыслями.

© muhranoff.ru 2002-2021
контент распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0

Страница сформирована за 0.017128944396973 сек.